Название: Под небом Парижа
Автор: Сирин - птичка певчая, она же Сирин, она же Птица, она же я.
Персонажи: Франция, Канада.
Рейтинг: PG-13, чтобы не соврать.
Жанр: Джен махровый, флафф.
Предупреждения: Больной бред больного мозга больного человека.
Примечание: Написано по заявке
6-3. Франция/Канада. Франциск ведет Мэттью на Эйфелеву башню. Обнаружить, что Уильямс боится высоты. NH!Дисклеймер: Я имею совесть, Химаруя имеет всех.
Размещение: (ну а вдруг, мало ли...) По предварительной договорённости с автором.
читатьФранция всегда любил поговорить, а уж вещать о своей истории и культуре он мог бесконечно. Особенно гостям. Особенно таким гостям.
– Милый мой, побывать в Париже – и не подняться на Эйфелеву башню? Бог тебя не простит!
– Но, papa… – Мэтью с опаской поднял взгляд на высящуюся уже прямо перед ними стальную конструкцию, – я правда…
– Нет-нет-нет, родной, никаких возражений я не приемлю! – Франция безапелляционно схватил вяло сопротивляющегося Канаду за запястье. – Это же святое! Ах, Матьё, ты даже не представляешь, какой вид открывается с её вершины!
– Но…
– Ты забудешь обо всех «но», взглянув на Париж с высоты птичьего полёта!
Мэтью тяжело вздохнул. Печально было это признавать, но Франсис его совершенно не слушал.
– В восемьдесят девятом эта красавица была настоящей звездой, – Франция влюблёнными глазами смотрел на свою Железную Даму. – Ах, видел бы ты ту Всемирную выставку! Гюстав действительно душу вложил… Между прочим, Статую Свободы для твоего непутёвого братца тоже он проектировал. И ещё много чего… Эх, славный был человек! – пока суд да дело, они уже успели добраться до лифта. Да здравствуют современные технологии, трёхсотметровая высота – это вам не хухры-мухры…
Канада нервно закусил нижнюю губу. Не можешь ничего изменить – смирись, что же тут остаётся…
– Вдохни полной грудью, мальчик мой! – Франция опёрся на перила верхней площадки башни, с удовольствием подставляя лицо ветру. – Только посмотри на всё это, Матьё! Разве это не пре…
Закончить восторгаться не позволил истошный женский визг и топот многочисленных ног.
– Человеку плохо!
– Ох, бедолага…
– Здесь врач есть?!
– Матьё? – Франция кое-как пробился сквозь плотную толпу – благо, во время забастовок и не с такими управляться приходилось. – Ох, дьявол…
Зрелище, прямо сказать, было далёким от красот весеннего Парижа. Мальчишка и так никогда не был обладателем здорового румянца, а теперь у него и вовсе щёки были цвета мокрого мела, и трясло его так, что впору было об эпилепсии задуматься.
– Матьё, слышишь меня? – старый, как мир, способ – потрясти за плечи, побить по щекам. Толку – чуть, одна видимость деятельности. Правда, взгляд словно выцветших от страха светлых глаз стал чуть более осмысленным – пресвятая богородица, в такие глаза и смотреть-то было жутко, зрачок расширен настолько, что радужки почти не видно. Франция мысленно обозвал себя идиотом и протянул обмершему Канаде бутылку с водой. Подумал секунду, снова обозвал себя идиотом и поднёс уже открытую бутылку к самым губам, свободной рукой осторожно приобняв худые плечи. Да уж, когда Канада одет не в эту свою униформу, а в лёгкую футболку и джинсы, видно, что он куда изящнее своего безумного братца, даром что одного роста... Не о том думаешь, Франсис!
– Пей давай, – рука, держащая бутылку, мелко подрагивала – а ну, успокойся, дурень, не время паниковать! Тут и без тебя паникёров хватает, вон, девица какая-то сама в полуобморочном состоянии, хотя она явно работает на публику, надеется, что вон тот юноша с безумной стрижкой её поймает, когда она начнёт падать… Что ж, удачи, милочка, только пол здесь твёрдый, а юноша с безумной стрижкой слушает музыку и знать не знает, что творится в мире по ту сторону наушников.
Кажется, Канада немного пришёл в чувство – вот она, живительная сила воды, – но всё равно пребывал в весьма удручающем состоянии, охарактеризовать которое более конкретно Франция бы не взялся. Прости, Железная Дама, свидимся позже, а пока нужно вниз.
– Ну что, жить будешь? – Франция ободряюще похлопал мертвенно-бледного Канаду по плечу и немного неловко поднял на ноги – пришлось перекинуть его руку через шею, чтобы бедолага снова не поприветствовал пол. – Идём, Матьё, идём…
Канада только судорожно дёрнул головой, что, судя по всему, должно было означать кивок.
– Всё под контролем, красавицы, – Франция подмигнул группке сердобольных девушек, столпившихся вокруг них. – Наслаждайтесь видами! Идём, Матьё…
А вот едва ли не тащить на себе полубесчувственное тело оказалось не так-то просто – Канада, даром что весил немного, тащиться упорно не желал.
– Давай, родной, давай, не раскисай. Сейчас спустимся на землю, посидим в каком-нибудь кафе… Нет-нет-нет, никаких обмороков! Вот, лифт уже открывается… Левой-правой, левой-правой, в ритме марша, ну!
Одной из многих причин, за которые Франция безумно любил свою столицу, было не поддающееся разумению количество уютных кафе, расположившихся не то что на каждом углу – по дюжине на каждой улочке. Временами это бывало очень кстати, вот как сейчас, например.
– Так, выпей кофе и успокойся, – в некоторых ситуациях Франция бывал на удивление здравомыслящим. – И объясни, что именно стряслось.
– Прости, – оказавшись на твёрдой земле, Канада понемногу приходил в себя. Услышав же вопрос, он незамедлительно устыдился и понуро опустил голову, уткнувшись взглядом в свою чашку. – Из-за меня все так переполошились…
– Что с тобой было-то? – Франция к своему напитку даже не притронулся. – На припадок похоже, я до полусмерти испугался.
Канада опустил голову ещё ниже, но не заметить вспыхнувшие на скулах рваные алые пятна было невозможно.
– Только не смейся, хорошо, papa? – ох ты, а голос-то как дрожит… – Я очень боюсь высоты.
Франция, только было сделавший глоток, едва не оросил нежно-кремовую скатерть кофейным фонтанчиком. Не от смеха – просто от неожиданности. Сколько лет знакомы, а о такой слабости как-то не задумывался. Впрочем, если задуматься, у Канады, в отличие от его явно обладающего некими скрытыми комплексами брата, никогда не было тяги к стремящимся в небеса зданиям, да и к авиации он был, в общем-то, равнодушен…
– Ох, Матьё, – мужчина удручённо покачал головой, активно орудуя салфеткой. – Что ж ты сразу не сказал?
– Я пытался! – вскинулся было Канада, но тут же пристыженно втянул голову в плечи. – Но ты был так увлечён своей историей… – мальчишка, похоже, окончательно смутился. И что с ним, таким, делать? А ведь он действительно пытался сказать…
– Ну прости, прости, – Франция виновато опустил взгляд. – Я и правда слишком увлёкся… Без обид?
– Без обид, – Канада обеими руками сжал свою чашку и немного неловко улыбнулся. – Только пожалуйста, больше никаких видов с высоты птичьего полёта, хорошо?
Франция улыбнулся в ответ с явным облегчением. С кем-нибудь другим, небось, пришлось бы битый час объясняться и выпрашивать прощение, а малыш Матьё – он такой, ни на кого не держит зла, не таит обиды… Славный мальчик, рядом с ним отдыхаешь душой.
– Конечно, родной. Когда тебе станет получше – хочешь посетить Нотр-Дам? На колокольню подниматься не будем, даю слово.
– Только с этим условием, – Канада забавно зажмурился, будто бы улыбаясь одними глазами. – И вечером обязательно снова зайдём в эту кофейню – здесь просто потрясающий капучино.
Вопрос: Ваше мнение?
| 1. Понравилось. |
|
2 |
(33.33%) |
| 2. Не понравилось. |
|
1 |
(16.67%) |
| 3. ООС, уныние и прочие смертные грехи. |
|
2 |
(33.33%) |
| 4. Автор, убей себя! |
|
1 |
(16.67%) |
| 5. Свой вариант (в комментариях) |
|
0 |
(0%) |
|
|
|
| Всего: |
6
Всего проголосовало: 4 |
@темы:
Inspiration - это такое личное проклятье,
Hetalia